Сцена для форума-фестиваля «Москва 2030»

АЧ: — Егор, с чем пришлось сталкиваться при работе над этим проектом?

Егор Горюнов: — Из чего, как, в какие сроки — это самые извечные вопросы. Когда стартует масштабный проект с ограниченными сроками, возникают сложности. В таких ситуациях начинаешь планировать и просчитывать все этапы: что, когда, куда, как и зачем.

— Проект «Зарядье 2024», где два основных объекта на сцене, ДНК-спираль и рука, я оценил в две недели. В итоге, я справился даже немного быстрее.

— В работе с необычными задачами, я сразу понимаю, как их можно реализовать. Моё воображение дорисовывает все, что необходимо для изготовления, какие технологические процессы должны пройти, какие монтажные работы, как это будет собираться.

— Когда мне присылают модель, я понимаю, что нужны определенные критерии, по которым мы будем её производить и собирать. Очень часто я понимаю сразу, что вот такую задачу я лучше отдам вот этому человеку, другую отдам этому, потому что все люди разные, у каждого свой склад ума, каждый человек, в принципе, в своей жизни через что-то проходил. На собеседованиях, и на всех остальных этапах я понимал, что они могут. Потом, поработав с ними, я понял, что они могут на практике, то есть и по срокам, и по сложности, и по всему остальному. И, соответственно, уже на этапе эскиза могу сказать, что это будет делать этот человек, это будет делать другой человек, это я буду делать сам.

АЧ:—Были какие-то неправильные решения, ошибки, переделки?

ЕГ:— Крупных переделок никаких не было. Все недочеты мы понимали уже на этапе либо проектирования, либо тестовых изделий, потому что некоторые моменты нельзя просчитать, особенно в условиях достаточно сжатых сроков, и гораздо проще произвести образец, нежели заниматься долгими просчетами, потому что на образце, сразу видны все недочеты. Мы понимаем, что все стоит на улице под различными погодными условиями.

За счет этого даже ветровые и силовые нагрузки могут не показать всего того, что может нас ожидать. Поэтому тестовые образцы, которые можно быстро изготовить, очень часто спасают такое положение. Мы подвергаем их внешнему воздействию, например, облить водой, быстро высушить, либо положить в воду на какое-то время. На этом проекте, мы поняли, что партия фанеры ламинированной, которая раньше не взбухала никогда, очень быстро набирает влагу. Хотя фанера хорошего качества и это странно, но производитель поменялся. В итоге заменяли все фанерные изделия на изделия из композита.

АЧ:— А какие-то сложности помимо этой фанеры возникали, которых ты не предполагал, когда смотрел на этот эскиз?

ЕГ: — Да, сложности возникли. По изначальному плану, например, по монтажу и сбору самой руки планировали ее собирать сверху вниз, а не снизу вверх. Но это было невозможно, потому что мы долго не знали, какая будет верхняя точка. И из-за этого у нас рука это собиралась снизу вверх, что для меня было очень сильно негативным фактором, потому что мы не смогли ее полностью предсобрать на производстве в том виде, в котором она должна была встать на площадке.

— Я очень хотел, чтобы рука собиралась последовательно сверху вниз, как и при монтаже, чтобы сразу проработать все моменты и недочеты на производстве.

— В реальности мне пришлось придавать дополнительную жесткость всему каркасу для того, чтобы его силовая составляющая, именно внутренняя металлическая, была с запасом 200+ процентов. Только благодаря этому вся конструкция собралась, и я не переживал за то, что она не встанет или еще что-то.

— Пришлось давать избыточный запас на всю конструкцию из-за того, что мы не могли собрать ее в нужной последовательности.

АЧ: — Есть какой-то азарт преодолеть новое, преодоление нового рубежа в каждом проекте?

ЕГ: —Азарт был бы, если бы ты знал, к чему готовиться, а каждая очередная сдача проекта в производство или даже, когда меня зовут и показывают мне какой-то эскиз, для меня это каждый раз что-то исключительно новое.

Написать письмо Назад